Жил в этом бору один скунс, жил к слову сказать, в большом достатке. Да в таком, что шерсть его лоснилась, а его никчемную тушку обволакивал хороший слой жирка. Впрочем, как ему не жить не тужить — был он в бору не кто иной, как главный среди избранных зверей указного Собрания. Заботился главноизбранный скунс о том, как своих детенышей скунсов устроить, да от лесного управления поиметь лишнее дупло, нору и оттяпать какой-нибудь гектарчик леса или лесной полянки. И все эти годы долгие обустраивал он себя, записывая имущество то на тещу своей очаровательной блонди скунсихи, то на свата или брата (кстати, сам брат, пошептывают в лесу, содержит в одном залесье увеселительное заведение для элитных бобров, волков и дикобразов).
Не побоялся обдурить скунс двух старых подслеповатых зайцев. Зная о том, что по выслуге лет тем полагается земельный надел на опушке, быстренько состряпал документы. Подсунул тем бумаги, те их по незнанию и непониманию подписали, после чего со своим дружком тушканчиком, руководившим отделом по контролю и учету земельных наделов, дупел, нор и массивных веток при лесной администрации Молотопуха, оформили два земельных кусочка на улице Молодняков. А после те же самые подслеповатые зайцы уже подписали дарственные скунсу. Словом, недосуг было верховноглавенствующему млекопитающему хищнику из отряда куньих думать о проблемах своих соседей по лесу. Главное ему — за короткий срок в указном Собрании капитал свой сколотить.
— Мы — скунсы, — говаривал он своему младшему сыночку скунсенышу, — животные особенные, сродни белкам и лисам. А соответственно, и уважения достойны большого.
— Папа, — спрашивала молодая поросль уважаемого отца, — вот все говорят, что белки красивые. Но вот глянешь на нее, а мордой-то, крыса — крысой.
— Правильно, сынок, — продолжал скунс. — Чем отличается крыса от белки? Белке создан положительный имидж, а вот над крысой поработали черные пиарщики. Так что, когда ты пойдешь по стопам моим, не скупись на пиар.
А по стопам своего отца маленький скунсенок пойти был вынужден: говорят, что за махинации в лесном хозяйстве грозило ему дело уголовное с последующей конфискацией имущества да со сроком в земляной яме. Вот и решил он в предвыборную кампанию заклеить своею мордою каждое дерево, да поливать нечистотами своего оппонента — лося. Чего только не выдумывали скунсы старший и младший, каких только лесных писак не привлекали, как только не напрягали свои анальные железы, выделяя на конкурентов струю секрета со зловонием. Но все оказалось тщетно. Пролетел скунс младший, а с ним и старший (претендующий на должность управленца в соседней опушке ученых-хорьков, как фанера над столицей заморского леса. И теперь они думу думают, как же вернуть власть свою утраченную Молотопуха, то есть как продолжить воровать у власти лесной, да и избежать дел уголовных.
И вот денно и нощно испускают они зловоние то в адрес лося, то в адрес других перешедших им дорогу животных. Не погнушались скунсы покуситься на главного по лесу — медведя, что-то там ставя ему в вину. Гадят они из-за угла, гадят, да вот одного никак не понимают, что в гадости своей остались они одни и никто не хочет из зверей лесных с ними знаться, чтобы честь свою звериною не замарать.
Какой вывод можно сделать из всего этого? А вывод простой: во-первых, не гадь другому, сам обгадишься, а во-вторых, даже и звери теряют совесть.
