— Кто последний по записи? — привычно спросила я.
Одна из женщин отозвалась, и я села ждать очереди. Не прошло и минуты, у кабинета появилась молодая девушка.
— Там есть кто-то? Я сейчас зайду, — сказала она.
— А на какое время у вас запись? — спросила я ее.
— У меня рентген зуба, — ответила девушка.
Ну допустим, у человека острая боль, и назначили строчный рентген. Обычно в таких случаях договариваются заходить через одного, а не лезут напролом.
— Вообще-то здесь очередь, — напомнила я.
— Вам что, жалко? — не унималась молодуха с «зубом».
— А вам не стыдно? — я не выдержала. — Если вы запишетесь на время, а перед вами будут лезть без очереди? Приятно будет?
— Идите передо мной, я вас пропущу,— внезапно сказала молодухе сидящая рядом женщина.
А вторая добавила, обращаясь ко мне:
— Не волнуйтесь, женщина. Нервные клетки не восстанавливаются.
Я опешила. Вот, добивайся справедливости, когда вместо благодарности получаешь упреки. А ведь молодуха с «зубом» подвинула не только меня, но и их.
На следующий день я пришла сдавать кровь в поликлинику на Ногинку. Перед кабинетом сидели человек тридцать. «Успею», — подумала я и заняла очередь. Сижу, слушаю аудиокнигу в наушниках. По коридору твердым шагом прошла крашеная бабища и, не глядя на очередь, направилась к кабинету.
— Вы куда, женщина? Здесь вообще-то очередь, — спросил кто-то.
— А мне только спросить.
Знакомая ситуация, правда? «Только спросить» заняло минут пять.
Вскоре пришла новая тетка.
— Там есть кто-то? — спросила она, показывая на кабинет.
— Есть, а потом я иду, — первый в очереди мужчина напрягся.
— А я уже там была. Мне сказали теперь без очереди идти, — тараторила тетка и встала вплотную к кабинету, чтобы проскользнуть, как только дверь откроется. Очередник встал рядом. Ну не драться же с ней? Они чуть не сшибли выходящего из кабинета пациента и вдвоем протиснулись в дверной проем. На какое-то время порядок в очереди восстановился, люди проходили один за другим. Как вдруг к заветному кабинету тенью пробралась сухонькая старушка и дрожащей рукой дернула дверь.
— Занято! Не видите, что ли? — гаркнула невидимая медсестра, которую стало раздражать, что посреди процедуры в кабинет заходят люди.
Старушка едва слышно что-то говорила в приоткрытую дверь.
— Я вызову, — крикнула ей медсестра.
«Боже! Опять не успею» — обреченно думала я. Это была вторая попытка на этой неделе сдать кровь.
Я уныло наблюдала, как старушку без очереди пригласили в кабинет и, коротко переговорив, выпроводили. Но она продолжала стоять у двери как тень отца Гамлета. Заходившие в кабинет оттесняли ее, не давая больше зайти.
До конца приема осталось минут пять, когда подошла моя очередь. Я направилась к двери. Старушка, уловив в моих глазах нечто вроде жалости, отделилась от стены, и когда я вошла в кабинет, протиснулась за мной. Она стала просить медсестру дать ей результаты анализа. Медсестра объясняла, что за результатами нужно прийти после приема. Старушка настаивала и добилась-таки своего. Медсестра принялась искать ее анализы в стопке бумаги, затем листать амбарную книгу. Анализов не было. Стопку и книгу пролистали еще раз. Тщетно. Анализы старушки еще не были готовы. Но она не уходила и продолжала спрашивать, когда же будут готовы анализы. Разговаривая со старушкой, медсестра принялась готовить иглу для забора крови. Я зажмурилась. «Промахнется мимо вены, как пить дать», — пронеслось в голове. «Вот зачем я дала слабину и впустила ее? Чертова интеллигенция, чертовы нервы, чертова старуха» — игла уже торчала в вене, темная кровь наполняла пробирку, а я продолжала себя ругать.
Все, с меня хватит! Больше никогда ни пущу ни одного человека без очереди. Достал этот совок, достали эти тетки и бабки, вечно лезущие по блату, по звонку, с острой болью и «только спросить».
Граждане, давайте, наконец, соблюдать дисциплину. Давайте уважать усилия нашего Минздрава по ликвидации очередей к специалистам. Ведь ради того, чтобы мы не сидели часами перед кабинетами, в поликлиниках установили инфоматы и запустили прекрасную систему онлайн-записи к врачам. Пока же при таком пренебрежении к порядку все эти усилия и средства идут коту под хвост.
А нервные клетки, между прочим, восстанавливаются. Это ученые давно доказали.
