Щелчок — ремень безопасности пристегнут, делаю звук любимой радиоволны чуть громче, снимаю ручник и трогаюсь с места… со своими бесконечными загрузками, замотками, и заплатками (в личном бюджете) совсем отбилась от рук: даже некогда посвятить себе любимой какой-то часик — другой. А на дворе уже пышет и дышит во всей своей красе май, так что самое время отбросить все бесконечные проблемы и просто отправиться в очередное автопутешествие, культурно зарулив куда-нибудь за культурой. Дорога. Люблю я ее, и не только за ту самую возможность остановиться у очаровательной придорожной кафешки, где можно закинуть в себя пышущий жаром пончик и «заправиться» крепким кофе. Именно в дороге можно собраться с мыслями, обдумать все нюансы, взвесить «за» и «против» будущего творческого проекта, да и вообще подумать о жизни. Вот и сегодня я, оторвавшись от будничной суеты, подарю себе маленький культурный оазис, отправившись на гору… нет, не на «Кудыкину», а на «Иванову», что недалеко от фабричного поселка Пролетарский Серпуховского района.
На старт, внимание… не спешим
Да, наши узенькие улочки исторического центра Серпухова, с двухэтажными домишками XIX века по правую и левую сторону, уже не могут выдерживать того транспортного потока, который наблюдается здесь каждый день. Но разве мог еще в те мохнатые времена городничий Иван Савельевич, или же Петр Аркадьевич (ну, или как его там звали), когда обустраивал уличную сеть, подумать, что вместо гнедых здесь будут носиться тарахтящие жестяные банки, а вместо повозок — огромные грузовозы. Да, автомобили еле-еле вмещаются в четыре ряда, и иногда кажется, что кто-то тебе по неосторожности вот-вот да и снесет боковое стекло; а если же какой-то умник решит припарковаться прямо на проезжей части, на ум (само собой, конечно) сразу же приходят очень нехороши слова… но собрав волю в кулак, тебе ничего не остается делать, как включить левый поворотник и принять ситуацию, как должное, попытавшись вклиниться в левый ряд транспортного потока. Впрочем, сердиться здесь не на что, и наверное, не на кого — ну право, не сносить же исторические памятники архитектуры, да и у того, кто бросил свое авто на проезжей, наверное, не было другого варианта, к тому же знака, запрещающего стоянку или остановку здесь нет. Все прекрасно, вон и глянцевый BMW мне любезно уступает дорогу… даже несмотря на то (батюшки!), что регион на его госномере — 777. Включаю на долю секунды сигнал аварийки — благодарю, но я же, как никак, воспитанная автоледи.
Узенькая улица 1-я Московская, по которой в свое время ездил сам Антон Павлович Чехов, плавно переходит в Московское шоссе. Тут-то уж можно вздохнуть полной грудью и не бояться, что кто-то к тебе прижмется, однако давить на педаль газа, что очень хочется, нельзя — населенный пункт, а значит не превышаем скоростной режим согласно ПДД. От Серпухова до деревни Глубоково не так-то и далеко, каких-то 18 км, так что не спеша до конечной точки места назначения можно доехать за полчаса. И вот уже сворачиваю к городскому поселению Пролетарский, через несколько минут за моими окнами проносятся старые суконные фабричные строения купца 1-й гильдии Диомида Хутарева — настоящий памятник истории, памятник архитектуры XIX столетия.
По серпантину к горе
Дорога петляет: то круто уходит влево, то вправо, то вниз, а потом вверх… не лихачу, хотя и очень хочется. А ведь именно по этим дорогам и тропам в XIV столетии шел в Серпухов преподобный Сергий Радонежский. По свидетельству современников, святой «никогда не ездил на коне», т. е. куда бы ни позвали бы игумена, какие бы церковные и государственные дела его не ждали, он всегда ходил пешком — по всей земле русской (представляете, а сколько мы испытываем огорчений, когда по какой-то причине остаемся «без колес»!?). Как гласят предания, посещал он и Иванову гору, которая располагалась по пути в княжий град. Кстати, вот и она… мгновение, и передо мной открывается прекрасный вид на величественную колокольню.
Мало кому известно, что еще с Х века здесь кипела жизнь. Возвышенность у реки Нара, которая круто поворачивает в этом месте свое течение, облюбовали языческие племена, организовав здесь погост. Погостами тогда называли центры сельских общин Древнерусского государства, где велась гостьба, т.е. торговля. Когда же на Руси стало распространяться христианство, то на погостах начали строить первые сельские храмы, а в непосредственной близи к ним появлялись и кладбища.
По преданию, преподобный Сергий Радонежский посетил погост на Ивановой горе, когда он шел в Серпуховские пределы по просьбе Владимира Храброго. Дело в том, что князь Владимир Андреевич «восхотев возградити себе монастырь в Серпухове» обратился за поддержкой к богоудному игумену Сергию. Вот и отправился святой из радонежских лесов вместе со своим любимым учеником Афанасием в путь. Остановившись на Ивановой горе, святой старец рядом с обителью посадил дуб, как символ прочности и долговечности. К слову, этот дуб для многих поколений прихожан Предтеченской церкви был многие годы живым свидетелем присутствия великого молитвенника, а современники и вовсе утверждали, что в окружности он был тринадцати аршин.
В 1720 по 1722 годы по старанию Высоцкого архимандрита Герасима на Ивановой горе строится каменный храм во имя Рождества св. Иоанна Предтечи. Судя по сохранившимся описаниям и чертежам, храм был каменным и двухсветным, то есть с двумя ярусами окон. К 1854 году к стенам Предтеченского храма пристраиваются трапезная и колокольня, а уже к 1856 году — приделы во имя Успения Божией Матери и святителя Николая. При этом строительство произошло благодаря стараниям церковного старосты, крестьянина деревни Верхние Велеми Диомида Митрофановича Хутарева.
Вместо дуба — величественная звонница
Каждый раз, когда я волею судеб попадала на Пролетарку, то всегда вспоминала удивительную судьбу местного фабриканта Диомида Хутарева. Закончив только церковно-приходскую школу, благодаря своему титаническому трудолюбию ему удалось выкупить себя и всю семью от зависимости, тем самым перейдя из крестьянского в купеческое сословие. Хутарев занимается торговлей, а позже открывает в селе Городёнки суконную фабрику, оснастив ее самой передовой на тот момент техникой.
И вот уже купец 1-й гильдии Диомид Митрофанович Хутарев замыслил увековечить то место, где рос дуб Сергия Радонежского. В 1895-м он начинает возводить грандиозную колокольню со святыми воротами. Ее высота, которая составляет 79,5 метра, по замыслу строителей должна была уступать московской колокольне Ивана Великого лишь два аршина. Почему? Наверное, таким образом купец, проявляя свое христианское смирение, решает выказать уважение российским монархам, которые по традиции венчались на царствие в Москве Удивительно, но колокольня в скромном селе на Ивановой горе имеет очень большие сходства по архитектурному решению со звонницей Харьковского Благовещенского Кафедрального собора. Вероятно Диомид Хутарев, который часто отправлялся в Харьков для закупки шерсти, и углядел там эту красоту, решив перенести ее на родную землю.
Припарковав аккуратно свой автомобиль, я направляюсь в сторону обители, которая возведена прямо на обрыве. Православный золоченый крест, переливающийся в лучах солнца, кажется раскошной короной величественного монарха, коим является сама колокольня. Сквозь арку первого яруса видна живописная долина Нары, и две ажурные часовни-усыпальницы, расположенные по бокам, еще более подчеркивают изысканность этого архитектурного сооружения. Звонница украшена в неовизантийском стиле с характерными для него полосатой кирпично-белокаменной кладкой и «зонтичными» куполами усыпальниц. В советские годы безбожия храм будет закрыт, а потом и вовсе разрушен. Сначала на территории погоста разместят школу-интернат, а с 1960-х районная психиатрическая больница — видно ничего другого умнее власти не могли придумать. И только лишь в 1998 году здесь вновь стали звучать церковные песнопения.
Путевые, или путёвые размышления
В воздухе царит торжественная тишина, и кажется, что время здесь остановилось. И вот, глядя на это величие, утопая в благоговейной красоте, невольно задаешься вопросом: а куда мы так всегда спешим, и зачем в какой-то выдуманной конкуренции стараемся кого-то обогнать? И зачем стараешься первым тронуться со стоп-линии, неужели те самые доли секунды, которые непонятно у кого вырываешь, нам позволяют быть первыми по жизни? Сомневаюсь. «Многие же будут первые последними, и последние первыми», — писал евангелист Матфей.
Дорога. Люблю все-таки я ее, и не только за ту самую возможность остановиться у очаровательной придорожной кафешки. Оторвавшись от будничной суеты и проблем, ты можешь подумать о том пути, по которому ты идешь, и честно ответить самому себе: а не заносит ли тебя на поворотах и может уже пора сбавить скорость? Щелчок — ремень безопасности пристегнут, снимаю ручник и трогаюсь с места…
Начало в №№ 26, 27, 31, 33, 40, 41 (2016 года).
