Аня Иванова родилась в Серпухове и до шести лет жила с родителями. К сожалению, семья не считалась благополучной, и родителей лишили родительских прав. С тех пор девочку растила бабушка по отцовской линии. Как-то раз на улице к Ане подошла молодая женщина, представилась Светланой Б. и сказала, что она — ее троюродная сестра. Выяснилось, что в течение пяти лет семья Светланы была в ссоре с бабушкой Ани из-за квартиры, но теперь прошлое осталось позади, они помирились. Светлана и ее мать Марина стали бывать в гостях у бабушки, подружились с Аней.
В 2015 году у бабушки случился инсульт, и после больницы она какое-то время лежала дома в парализованном состоянии. В этот период каким-то образом бабушка ухитрилась переделать завещание и отписать свою квартиру на улице Пушкина той самой Марине вместо того, чтобы отдать ее внучке, как и планировалось, согласно первому варианту завещания.
— Марина сказала, что бабушка на меня обиделась и поэтому изменила завещание. Мы, действительно, с ней ругались в последнее время из-за того, что она любила выпить, ну и я еще была подростком, — рассказала Аня.
Она пришла в редакцию «МК в Серпухове» сразу после уроков в Губернском колледже, где учится на повара. В руках у Ани — папка с документами: договоры, ответы полиции, письма из опеки. Ане было всего 15, когда бабушки не стало. История с завещанием ее на тот момент не очень занимала, ведь у нее было жилье — две квартиры, доставшиеся от родителей.
Итак, после смерти бабушки в ее квартире стала жить тетя Марина. А Аня переехала в 3-комнатную квартиру Светланы. Поскольку девочка была еще несовершеннолетней, Светлана оформила над ней попечительство. За это ей государство ежемесячно перечисляло порядка 10-15 тысяч рублей. Деньги не лишние, учитывая, что Светлана четвертый год находилась в декретном отпуске по уходу за детьми. Их у нее трое. До этого она служила в полиции.
Незадолго до 18-летия Ани Светлана стала уговаривать ее передать ей обе квартиры в целях безопасности. Она рассказала девочке об угрозах. Якобы, угрозы начались, еще когда была жива бабушка. Дело в том, что семье пришлось судиться с людьми, которые претендовали на квартиру отца Ани. Бабушка не могла сама ходить в суд по состоянию здоровья и попросила об этом дальнюю родственницу тетю Эмму. Когда суд был выигран, Эмма стала требовать, чтобы ей отдали всю квартиру или хотя бы половину. Как-то раз Аня, будучи у бабушки, услышала этот разговор и сказала, что ничего не отдаст. После этого, якобы, на телефон бабушки стал звонить адвокат и угрожать, что Аню собьет машина, с бабушкой что-нибудь случится. Сама Аня никогда угроз не слышала и не получала, никто ей не звонил, на улице не подкарауливал, записок не присылал. Эмму она после того случая никогда больше не видела. Об угрозах рассказывала ей бабушка.
После смерти бабушки о записках с угрозами Ане рассказывала Светлана. Когда Аня стала встречаться с молодым человеком, Светлана и это расценила как опасность. Она стала убеждать свою подопечную в корыстных побуждениях парня, мол, ему от нее нужна только жилплощадь, хотя никакого повода так думать ухажер не давал. Как бы то ни было, Аня с парнем рассталась.
По мере приближения 18-летия Ани Светлана стала все настойчивее. Она уговаривала девочку подписать договоры купли-продажи на квартиры, а когда они ей понадобятся, то обещала написать на нее дарственные и таким образом вернуть квартиры.
— Насчет квартир я общалась только со Светланой. По-семейному решали, она дала время подумать, и я согласилась. Через четыре дня после дня рождения, 20 апреля, я подписала договоры купли-продажи на один и два миллиона рублей, — продолжила Аня.
Она уверяет, что никаких миллионов по договору Светлана ей не передавала, расписок или иных документов не было. Так в одночасье девушка лишилась двух двухкомнатных квартир — на Российской и Осенней улице, где она была до сих пор зарегистрирована. Учитывая переписанное завещание бабушки, — трех квартир. Таким образом вся недвижимость Ани перешла в собственность семьи Светланы.
Когда проходило переоформление квартир, Аню вызвали в отдел опеки и спросили, действительно ли она их продала. Сотрудники опеки были очень недовольны тем, что девушка не посоветовалась с ними, прежде чем пойти на такой шаг. Несмотря на то, что Аня уже была совершеннолетняя, отдел опеки обязан курировать ее до 23 лет.
25 августа Аня вместе с семьей Светланы отмечала день рождения ее среднего ребенка. Женщины вернулись домой слегка навеселе, и Аня пошла выгуливать собаку. Наверное, она задержалась, болтала со своим другом по телефону. Навстречу ей вышла разгневанная Светлана, которая потребовала отдать ключи и уходить.
— Я отдала ей собаку, ключи, пакет с пивом и ушла. Неделю ночевала у подруги, а когда вернулась, Светлана меня выгнала, — пояснила Аня.
С тех пор она живет у других родственников. Узнав историю о том, как девушка лишилась квартир, родственники посоветовали ей написать заявление в полицию. Как следует из постановления МУ МВД «Серпуховское», делом занимался и.о. дознавателя Д.О. Козорезов. Он опросил Светлану, которая опровергла заявление Ани и сообщила, что передала ей три миллиона рублей у себя дома. Эти деньги, говорится в документе, она накопила вместе с матерью и своим гражданским мужем Андреем Б. Мать и сожитель Светланы от разъяснений отказались. Не имея на руках достаточно данных о противоправных действиях бывшей опекунши, полиция отказалась возбуждать дело. Тогда Аня обратилась к адвокату, чтобы попытаться вернуть квартиры.
Дело комментирует адвокат Виктор Хадиков:
— Готовясь к иску, я ознакомился с некоторыми документами, и у меня сразу возник вопрос: а соблюдались ли интересы ребенка при совершении сделки с квартирами? Судите сами. Девочке исполнилось 18 лет, буквально через неделю возникают договоры купли-продажи на две двухкомнатные квартиры. Обстоятельства, которые изложила Аня, дают основание требовать признания договоров недействительными.
Рассуждая с общечеловеческой точки зрения, проблема очевидна. Интересы девочки сначала представляла бабушка, потом другие лица. По закону, они должны действовать в интересах ребенка. Но что мы видим в действительности? Сразу после совершеннолетия девушка остается без жилья. Ее квартиры переходят не к кому-нибудь, а к тому, кто должен был защищать ее интересы.
В результате Аня живет у посторонних людей, своего жилья у нее нет. Есть вопросы и к оформлению сделок, правильно ли они были проведены. Вызывает удивление оценка стоимости квартир: один миллион рублей за двухкомнатную квартиру в центре города. Как такое возможно? И как это увязывается с защитой интересов ребенка бывшим попечителем?
По словам девушки, лица, завладевшие квартирами, их сдают. В Гражданском кодексе есть статья 10 «Пределы осуществления гражданских прав», где речь идет о злоупотреблении правом. Уже на этом основании можно требовать признания сделки по купле-продаже квартир недействительной.
