Переулок Солнечный. Маленький скромный домик. Здесь до первого класса рос Роман Катасонов. Сюда он будет приезжать регулярно и во все следующие годы: и в летние школьные каникулы, и в отпуска, когда станет курсантом сначала Рязанского, а потом и Новосибирского военного училища. Приедет и 29 августа 2004 года.
— Приехал совсем неожиданно. Спрашиваю, ты что без жены? Говорит: «Да, мы повздорили». Тебе не стыдно? «Мам, стыдно. Сейчас я позвоню ей, скажу, что переночую у вас, и на следующий день поеду домой», — вспоминает Лидия Борисовна Катасонова. — Сын приехал на своей машине. Ее мы поставили в гараж, который на тот момент ремонтировали. И вот на утро встаю, муж мне велит разбудить Рому, чтобы он выгнал машину, — надо срочно доделать ремонт. Захожу в комнату, а он так безмятежно спит… Эта картина до сих пор стоит перед моими глазами. Я стояла-стояла, мне так будить его не хотелось. Проснулся, выгнал машину, я его покормила. «Мама, я поехал домой. 1 сентября в академии, потом приеду». Уехал, и все…
Роман Катасонов родился в Серпухове 12 июня 1976 года. Вроде бы все было хорошо, только вот малыш почему-то всегда был беспокойным, плохо спал, все время капризничал. Врачи то и дело ему прописывали уколы, массажи.
— Тут мне мама и говорит, мол надо сына покрестить. Я ей: «Папа — офицер-ракетчик, дедушка — член партии, который всю жизнь проработал на заводе «Металлист». Да как мы это сделаем?», а она успокоила, сказала, что есть выход. И вот к нам в дом приходит молодой батюшка. Поставили здесь корытце вместо купели, так сына и покрестили. Муж долго ничего не знал, держали все в тайне.
Вскоре Юру, супруга Лидии, перевели в Подольск на завод им. Орджоникидзе, до этого он служил в поселке Мирный Архангельской области. На семейном совете решили остаться в Серпухове, вот Ромка и пошел здесь в сад. Правда, сам детский садик находился на Болоте, а путь от Заборья был совсем не близким. Каждый день Лидия Борисовна вместе с ребенком наматывала километры. Ни о каких автобусах и машинах в то время даже и не думали, все пешком. И так два года. Тогда Лидия Катасонова работала в библиотеке завода «Металлист», вот она и упросила председателя заводского профкома перевести малыша в детский сад № 27, который находился гораздо ближе к дому.
Так и протекала жизнь в заботах и хлопотах. Казалось, что это были обыкновенные будни, несущиеся вереницей, но сегодня Лидия Борисовна о них говорит с особой теплотой, и кажется, что в минуты воспоминаний она становится самой счастливой матерью на свете. Листаем огромные семейные альбомы с черно-белыми фотографиями: вот Рома на групповом фото в детском садике, а вот он пошел в первый класс школы деревни Крюково Чеховского района — отец получил новое назначение на Вентиляторном заводе. С огромной любовью хранится даже табель с оценками ученика Катасонова. Впрочем, в этой школе Роман проучился всего лишь до половины четвертого класса — отца перевели в Ивано-Франковск, где на одном крупном предприятии он возглавил военную приемку.
— Роман подрастал, мы даже пытались его обучать игре на фортепиано. Но та нервозность, то беспокойство, которые были в нем с самого детства, все-таки напоминали о себе. И вот в Ивано-Франковске мне на глаза попался набор моделирования, в котором все детальки были отлиты в пластмассе. Ну вы, наверное, такие помните? Каждую необходимо было разрезать, зачистить, и уже после этого можно было браться за клей. Принесла. Глаза-то загорелись! Хочется! Взял, быстро так все пум-пум… «Ну и смотри, что у тебя получилось? Так дело не пойдет. Раз хочешь собирать модельки, то давай учиться делать все хорошо». Сначала собирал быстро-быстро, потом все медленнее, аккуратнее. Приезжает он на летние каникулы в Серпухов и говорит бабушке: «Ба, а у тебя случайно маленьких напильничков нет? Дело в том, что, когда я собираю модельку, у меня заусенчики остаются и детальки не подходят». Прошло, наверное, года два, и вот в один прекрасный момент он мне говорит: «Слушай, мам, самолеты — это, конечно же, хорошо. Но, может, уже взяться за корабль!» — со счастливой улыбкой вспоминает Лидия Борисовна.
И опять новое назначение… таков удел офицерской семьи. Теперь Катасоновы переезжают в Минск. Первая прогулка в первый выходной по незнакомому городу. Неожиданно ребенок останавливается перед небольшим объявлением, читает текст, а после начинает умолять родителей записать его в секцию тхэквондо. Любящие отец и мать перед сыном сдались тут же. Юный Роман буквально заболеет этим единоборством, он не будет пропускать ни одной тренировки, ни одного соревнования, мальчишку даже не остановят глубокие раны.
— Я говорю сыну: «Рома, может хватит?». «Ты что, мам!? Как же я на соревнования не поеду?». Останавливать его было бессмысленно. Однако я решила пойти на хитрость. Дело в том, что учебники, специальную литературу мы всегда читали, но вот художественную литературу никак не любили. Я уже и так и сяк… говорю сыну, что он не сможет написать сочинение и диктант, так как нужно пополнять словарный запас. И вот ставлю ему ультиматум: ты читаешь, а я тебе разрешаю ходить на тхэквондо. Согласился, но сказал, что сам будет выбирать книги. Тут он и подсел на фантастику, а в то время как раз стало появляться много хорошей зарубежной литературы: и Брэдбери, и Саймак, и многие другие. Он даже себе библиотечку собрал из любимых книг.
В один прекрасный момент Рома вдруг заявил, что планирует стать военным, как папа, только дослужиться он хочет до генерала и не меньше. Стали готовиться к поступлению в Минское суворовское училище, отец штудировал с сыном математику, а мама по вечерам оттачивала пунктуацию и орфографию. Сегодня, по прошествии многих лет, Лидия Борисовна до сих пор с улыбкой на лице вспоминает, как шутя попрекала мужа: «Смотри, математику вы сдали на четверку, когда диктант по русскому языку мы написали без ошибок!». То самое материнское «мы» звучит очень часто в нашем разговоре…
На общем черно-белом фото стройным рядком стоят суворовцы. Вроде бы все такие серьезные, в действительности совсем юные мальчишки, практически дети. Вот и немного лопоухий Ромка здесь такой смешной, правда уже через несколько лет после участия в военной операции на Северном Кавказе Роман Катасонов будет награжден медалью Суворова. За что? Об этом, как и о других военных операциях, его родители так и не узнают: сын никогда не будет рассказывать о своей службе. Но это все в будущем, пока же суворовец Катасонов получает очередной наряд вне очереди — уж очень он любил или выкидывать шутки, или передразнивать старших товарищей.
— Звонит сын по телефону, спрашиваю: «Опять на выходной не придешь, опять набедокурил?». Молчит. «Кушать хочешь?». «Хочу». Тут мама скорее бежит в кулинарию, покупает всякие вкусности и с огромной сумкой приезжает на КПП. «Можно Катасонова?». «Того самого Катасонова? Сейчас». Выходит. Говорю ему: «Иди! Буду тебя сейчас кормить!». Конечно же, со временем все проказы прекратились. Роман сам себя подтягивал и дисциплинировал, так что к выпуску никаких нареканий не было.
Он решает продолжить военное обучение и стать морским пехотинцем. Отговаривали всей семьей. Разубедили, но для этого приложили немало усилий. В итоге Роман подает документы в Рязанское десантное училище и попадает на факультет специального назначения с изучением китайского языка. В 1994 году факультет переводят в Новосибирское высшее общевойсковое командное училище, в котором курсант Катасонов в 1997 году завершает учебу с отличием. Молоденький лейтенант отправляется на службу в 3-ю отдельную гвардейскую бригаду специального назначения Приволжского военного округа. Увы, китайский язык, которым Рома овладел в совершенстве, в Самаре ему не понадобится. Не понадобится он и в других горячих точках, куда парень будет заброшен для выполнения боевого задания.
В 2000-м Роман Катасонов зачислен в ЦСН ФСБ России — проходит службу на оперативных должностях в 4 отделе Управления «В». Командировка, снова командировка… Постоянно приходится выезжать на Северный Кавказ — в это время в самом разгаре идет Вторая чеченская война. Служба — дом, дом — служба… У Романа и его супруги Ирины, с которой он познакомился еще в Самаре, родилась дочь. И кажется, что вся жизнь впереди.
— Приезжаем крестить Настеньку, а Иришка такая расстроенная: «А Рому вызвали на работу». «Ну вызвали и вызвали, что с того?!» — успокоила я. Потом, уже в Беслане, его сослуживец нам и говорит: «Сорвали тогда Романа с крестин и отправили нас недалеко от этих мест». Так что это была не работа, а, видимо, очередная спецоперация. Но сын нам никогда ничего не рассказывал.
Многие из нас, безусловно, помнят документальную хронику освобождения заложников в Норд-Осте, подрыв входа в здание. На кадрах, конечно же, никого не разглядеть, но Лидия Борисовна прекрасно знает, что это был именно ее сын, который отвечал за подрывное дело. При штурме здания Норд-Ост Роман обеспечил прорыв штурмовой группы во внутренние помещения путем подрыва входной двери. При этом одним из первых вбежал внутрь здания и участвовал в освобождении заложников за что награжден орденом Мужества.
Его направили в академию ФСБ, учебу в которой он должен был начать 1 сентября 2004 года. Приехал, стал проходить процедуру регистрации, но тут на его пейджер пришел вызов. Развернувшись, Роман отправился в часть. Новости о захвате школы террористами Лидия Борисовна услышит по радио. Они с мужем еще поговорят на эту тему, задавшись вопросом, где именно находится этот самый Беслан. Чувство тревоги? Нет. Родители твердо уверены в том, что их сын уже в академии. Роман позвонит с аэродрома жене. «Я улетаю, поцелуй Настю!» — и это будут его последние слова. Только на третий день Лидия и Юрий Катасоновы узнают, что их сын находится там, в Беслане. Будут ждать.
— Мы смотрели прямые включения, видели освобождение заложников. И когда 3 сентября все закончилось, то позвонили Ирине. Она сказала, что пока новостей никаких нет, ждет Рому. Договорились созвониться утром 4 сентября. Я проснулась, вижу: на часах уже 9 утра, никаких звонков. Муж что-то делает в гараже, я подхожу к нему и говорю: «Ты позвонил? Он вернулся, все в порядке?», а он сидит и тихо-тихо говорит: «Он не приедет. Рома погиб». И все. И все, все…
Душат слезы. Говорить тяжело и мне, и уж тем более Лидии Борисовне. Среди многочисленных фотоальбомов мы погрузились в тишину. В зловещую и горькую. Потом убитая горем мать, набравшись немного сил, продолжает свой рассказ.
— Юра мне говорит, чтобы я переодевалась и помогала ему перетаскивать ненужные вещи в сарай. Дает он мне доску, я с ней иду. Возвращаюсь обратно, он мне передает следующую: что мне говорили, то я и делала, не понимая происходящего вокруг. И вот иду я с доской, а сама себе говорю: «Как же так? Что значит погиб? Такого не может быть». Тут поднимаю глаза на небо и вижу: лежит Рома, а перед ним его фуражка. Вы знаете, именно эта картина предстала предо мной на Лубянке, где мы прощались с сыном. Тогда в зале имени Дзержинского стояло десять гробов. Вот бегу я по ряду: не он, не он, не он… три осталось. Вдруг появилась надежда на то, что произошла какая-то ошибка. Нет! Конечно же, может, и не совсем правильно говорить так, но у меня хотя бы было одно облегчение — гроб оказался открытым, когда с обеих сторон от Романа гробы стояли закрытыми. Господи, спасибо тебе хоть за это, что я могла посмотреть на своего сыночка, а другие матери и этого сделать не смогли.
В официальной хронике написано сухо и коротко: в ходе боя внутри здания сотрудник Управление «В» («Вымпел») Центра специального назначения ФСБ Катасонов получил ранение, несовместимое с жизнью. Восстановить полную картину гибели Романа Катасонова практически невозможно. Известно лишь одно: что штурмовая группа, которой он руководил, заходила через окно. По коридору шла пулеметная очередь. В пыли, под непрекращающимся огнем, он пропустил всех ребят в класс. Пытается прорваться к товарищам и сам, но в этот момент заработал второй пулемет.
Роман навсегда остался 28-летним. Указом Президента Российской Федерации майор ФСБ Роман Юрьевич Катасонов награжден орденом «За заслуги перед Отечеством» IV степени с изображением мечей (посмертно). Похоронили всех бойцов Управления «В», погибших в Беслане, вместе — на Николо-Архангельском кладбище города Москвы.
— Спустя год мы полетели в Беслан. Самолет приземлился во Владикавказе, от него до Беслана ехать на автобусе минут двадцать. Вот едем мы, а с правой стороны — чистое поле и 300 одинаковых надгробных плит. Вы знаете, бывает такое состояние, когда человек захлебывается воздухом, а потом не может дышать. Так произошло и со мной, когда я увидела этот Город ангелов. Это так страшно… Это так страшно! Что пережили эти дети, что пережили наши дети?!
После 3 сентября 2004 года жизнь семьи Лидии и Юрия Катасоновых остановилась. Точнее ее, жизни, больше нет. Радует внучка Настя, приезжают Ромка со Святиком — у невестки Ирины родилось еще двое детей. Когда встречаются все вместе, то кажется, на какой-то момент боль отпускает. Но потом опять все возвращается на свои места, и снова опустошает безысходность. Сегодня вроде бы стало более спокойно: в российских новостях уже не рассказывают о терактах, все реже слышится информация о проведенных спецоперациях. Только вот, говорит Лидия Борисовна, на Николо-Архангельском кладбище с какой-то зловещей быстротой появляются все новые и новые могильные плиты.
— Для меня сын как бы находится в далекой командировке, из которой он не может ни позвонить, ни передать весточку. Нет, не снится. Один раз только было. Смеялся, невозможно как! И бабушке приснился тоже один раз. Стоит он у дома, а она ему говорит: «Ром, заходи, я тебя покормлю». А он ей и отвечает: «Не, ба, спасибо. Я сыт. Видишь, со мной орда ребят, мне их проводить надо». Так он с ребятами на ее глазах и ушел…
Справка МК
Каждый год по сложившейся традиции в Серпухове проходит турнир по дзюдо, посвященный памяти Романа Катасонова. Соревнования проводятся при поддержке Федерации дзюдо Московской области и администрации городского округа Серпухова. Почетные гости турнира ― Лидия и Юрий Катасоновы. Каждый раз родители Романа благодарят всех организаторов спортивного мероприятия за то, что они хранят память об их сыне.
Память о погибшем Романе Катасонове увековечена на мемориале в здании ЦСН ФСБ России (город Балашиха). 1 сентября 2006 года в городе Беслане открыт памятник сотрудникам, погибшим при освобождении заложников. В 2008 году в музее Минского суворовского военного училища установлена мемориальная доска, открыта экспозиция. 3 сентября 2010 года в школе № 2010 города Москвы открыт музей Героев Беслана, в котором размещены портреты погибших спецназовцев; 20 февраля 2016 года на школе № 1 города Беслана ― мемориальная доска. В родном городе Романа Катасонова его именем будет названа новая школа в мкр. Ивановские дворики.