К НАМ В СЕРПУХОВ ПРИЕХАЛ…НЕТ, НЕ РЕВИЗОР. БУКВАЛЬНО НА ПАРУ ДНЕЙ ЗАГЛЯНУЛ ЭКС-ВОКАЛИСТ ГРУПП «ВЕСЕЛЫЕ РЕБЯТА» И «АРАКС» АНАТОЛИЙ АЛЕШИН. ОН ТОЛЬКО НЕДАВНО ВЕРНУЛСЯ ИЗ АМЕРИКИ, ГДЕ ЖИВЕТ И РАБОТАЕТ ПОСЛЕДНИЕ ГОДЫ — И ПРЕЗЕНТУЕТ ВЫХОД НОВОГО АЛЬБОМА НА СУД ШИРОКОЙ ОБЩЕСТВЕННОСТИ.
В тур по России Анатолий едет с серпуховской группой «The Balance». Мне удалось побывать на репетиции ребят и поговорить с Анатолием Алешиным о прошлом, о качестве музыки в серпуховских ребят для своего турне.
«Веселые ребята», слава, женщины
— Классическая история музыканта Алешина. Увлечение Битлами, «Rolling Stones», детсадовский хор, прямые эфиры на Шаболовке в возрасте 4 лет, потом музыкальная школа по классу скрипка, и... «Веселые ребята», слава, женщины. Это действительно все было? Это действительно так просто?
А.А:
— Да. Это очень просто. Действительно, я помню, как нас возили всем хором на Шаболовку в прямой эфир. Правда, между музыкальной школой и «Веселыми ребятами» была еще армия. Как-то успела затесаться. А потом мне позвонил Саша Буйнов и сказал, что в группу ищут вокалистов. Я приехал, прослушался, меня взяли.
— Почему именно эта музыка была актуальна в те годы и так популярна? Ведь уже тогда многие увлекались психоделикой 70-х и вообще были все предпосылки, что рок займет свою нишу и станет популярным?
— Было время такое. Биг бит популярен был. А на западе уже рок-н-ролл тяжелый — «Led Zeppelin», «Deep Purple». А у нас «Если выйдешь ты мне навстречу» — это нас, конечно, немного огорчало. Хотелось играть тяжелый рок, а приходилось петь веселые, жизнерадостные песни.
— Так, может быть, стоило слушателей приучать к своей музыке, а не идти на поводу у большинства?
— Сначала надо было приучить к этой музыке Слободкина — руководителя группы. А он все никак не приучался. Он говорил: «Знаете ребята, надо петь, как Пол Маккартни и Джон Леннон — в унисон».
— Где записывались? Как это все проходило? Легче, чем сейчас?
— Тогда все записывались в одном месте, там же все и встречались. Всего две студии в Москве, в них все и толкались. В студии «Мелодия» я и познакомился с Пахмутовой, Добронравовым, Тухмановым.
— То есть, тогда было достаточно проникнуть в эту студию и ты уже «звезда»?
— А проникнуть можно было, если только ты работал в одном из ведущих коллективов. «Веселые ребята» были ведущим коллективом.
— Почему тогда закончились «Веселые ребята»?
— Ну, это уже не ко мне вопрос. Я думаю, Слободину просто надоело. Началась перестройка, пошла совсем другая тема — нефть, золото…
— На музыку никто уже внимания не обращал, так поет кто-то и ладно?
— Да и сейчас не очень-то обращают. Сейчас дочка богатого папы говорит: «Папа, хочу стать звездой». Папа покупает, например, Макса Фадеева или Виктора Дробыша и все.
— Талантливым музыкантам, которые играют качественную музыку в России, не пробиться никуда?
— Нет, не пробиться. Все так плохо. Хотя, есть альтернативный рынок — интернет.
— Известность, которая пришла так легко, не избаловала вас?
— Нет. Я парень видный, у меня и так хватало поклонниц (смеется). Тем более, нам московским рок-н-ролльным музыкантам 60 — 70-х в своем кругу было стыдно говорить, что работаешь на Советской эстраде. Потому что сразу говорили: «Да ты че? Совку продался?». Модно было играть «фирму».
«Аракс» — качественная «фирма»
— «Аракс» — «фирмА»?
— «Аракс» — да. Они же играли в основном кавера. Делали это качественно. Я считаю, что на том этапе это были музыканты экстра уровня.
— В «Араксе» было интересней работать, чем в «Веселых ребятах»?
— Однозначно.
— Удалось поработать на спектаклях в «Ленкоме»? Знаменитая «Юнона и Авось», «Звезда и смерть Хоакина Мурьеты», «Тиль»?
— Я шел в «Аракс», но поскольку они были устроены в театре имени Ленинского Комсомола, и я стал членом этого коллектива. Несмотря на «звездный» состав того Ленкома: Караченцев, Абдулов, Янковский, Леонов, Сбруев и т.д., мне не очень нравилось работать в театре. Отношения между людьми в театре сложные и погружаться в среду интриг не хотелось. Мы на правах музыкантов старались держаться отстраненно. Но общение с такими легендарными людьми дорогого стоит.
— Неужели в музыкальном мире нет интриг?
— Мне повезло. Все интриги, которые были в ВИА, это на уровне «ты опять у меня увел девчонку». Согласитесь, это не тот уровень, чтобы огорчаться. По тем временам мы считали себя рокерами, мы за одно дело болели, мы одно дело делали вместе. А сольных песен всем хватало.
— Не могу не спросить по поводу рокеров — это действительно женщины, алкоголь, наркотики?
— На Западе именно так. В России же любят подражать Западу. И в этом тоже. Но такого разнузданного поведения не было. «Секс, драгс енд рок-н-рол» — это не про нас. Мне запомнилось что-то наивное, романтичное.
— Почему ушли из «Аракса»? Сманили в Америку, на Запад?
— «Аракс» расформировали приказом областного управления культуры, без права совместной работы на советской эстраде. Приказ гласил: «… за многократные нарушения дисциплины и гастрольного графика…с лишением аттестатов музыкантов…» как-то так. Приказ был разослан по всем филармониям. И куда бы мы ни пытались устроиться на работу, нас не брали. Пару лет мы пытались с этим бороться, но ничего не получилось.
Непокоренная Америка
— И тогда поехали покорять Америку?
— Люди, которые утверждают, что русский музыкант может сделать карьеру в Америке, нагло врут. Русским музыкантам там путь один — русский ресторан. Работа рутинная, надоедливая. Моя карьера сложилась сразу на большой сцене, и я привык к гастрольной жизни. Поначалу, когда я только приехал в Америку, мне было интересно работать в ночных клубах, потому что это был новый опыт. 10 лет я осваивал эту новую для себя среду. Потом стала надоедать эта рутина. Скажу больше, меня стало тошнить от нее. Я вернулся в Москву.
— Вы сейчас представляете на суд общественности свой новый альбом. Первый концерт, если я не ошибаюсь, в Туле с Серпуховской группой «The Balance». Как познакомились с ребятами?
— Великая сила — интернет!
— В Москве дефицит музыкантов или региональные — талантливее?
— В Москве не очень мотивированные музыканты живут. Музыка — это занятие, которое не очень хорошо кормит последнее время. И потому люди думают, что при таком обилии московской роскоши, лучше пойти работать куда-нибудь менеджером, чем заниматься музыкой. В регионах с этим попроще.
Вообще для меня это первый опыт работы. Я всегда работал один или с местными музыкантами. Часто город, в который я еду с концертом, предлагал аккомпанирующий состав музыкантов.
— Давайте поговорим о новом альбоме. По жанру, что это за музыка?
— У меня нет привязанности к одному стилю. В рамках одного жанра очень скучно. Сейчас возвращаюсь к истокам, это просто песня. Я бы даже не рискнул ее назвать эстрадной. Такая смесь авторской песни и шансона. Сегодня, правда, шансон объединяет много стилей, где авторская песня соседствует с тюремной. У меня не тюремная песня. Я бы охарактеризовал этот стиль, как ретро.
— Где лучше принимают, в России или в Америке? Зритель где более капризен?
— По своей натуре американцы более открыты. Если уж заплатили $40 за билет, то повеселятся на эти 40 баксов от души. А у нас установка у зрителя другая; он заплатил 1200 рублей и думает: «а не обманут? а че покажут? а че артист какой-то странный…». И вот зритель сидит и думает, додадут ему на 1200 рублей или не додадут.
— Качество музыки где лучше воспринимают?
— У нас и жизнь не очень качественная, и искусство поэтому не очень качественное.
— Напоследок. Собираетесь еще раз вернуться в Серпухов?
— Серпухов — музыкальный город, и я хочу сделать здесь концерт.
P.S. На момент выхода этого интервью велись переговоры с директором Серпуховского музыкально-драматического театра Игорем Шестуном об организации концерта Анатолия Алешина в Серпухове.
Юлия Николаева.
