«Еловый лес зимой»
«Дремучий лес», написанный в 1884-м году Иваном Ивановичем Шишкиным, известен многим посетителям Серпуховского историко-художественного музея. При этом, что немаловажно, зимняя тема была совершенно не свойственна автору.
Впервые к теме зимы Иван Иванович обратился в середине 1870-х годов. Так появились картины «Первый снег» (1875 год), «Зима в лесу. Иней» (1877 год) и «На севере диком» (1891 год). Все эти работы сегодня хранятся в Киевской картинной галерее, но многие «зимнего» Ивана Шишкина знают по его замечательной картине «Зима», которая по достоинству занимает одно из главных мест в Государственном Русском музее Санкт-Петербурга. Вот только мало кто знает, что предшественником этого полотна стала работа «Дремучий лес зимой», созданная в 1884 году.
Перед зрителем открывается символичный коридор из сосен, ведущий вглубь леса. Своеобразным ориентиром служит и поваленный ствол, который можно увидеть на первом плане полотна. Мощь и силу леса подчеркивает срезанный верхний край холста. Художник умышленно помещает лишь среднюю часть стволов сосен, оставляя верхушки деревьев за невидимыми границами. И этот прием мастерски удался — создается ощущение величественности.
Еще одна важная деталь: все «излишние» подробности пейзажа, свойственные Шишкину, на этом полотне отсутствуют. Художник их скрывает под снегом. Некоторые ветки и прошлогодние травинки, пробивающиеся сквозь зимний покров, лишь только оттеняют его белизну, что придает «Еловому лесу зимой» несравненную выразительность. Вообще же Ивану Шишкину присуща эпическая, монументальная тональность, а его излюбленная тема — могучий заповедный лес. По сути, для художника это воплощение всей русской натуры, русского характера, глубоких национальных корней.
Сам Иван Шишкин происходил из древнего вятского рода Шишкиных, он был сыном купца-хлеботорговца Ивана Васильевича Шишкина (1792—1872), при этом его род насчитывает более трёхсот лет.
В 1852 году Иван Шишкин поступил в Московское училище живописи и ваяния, а уже в апреле 1855 года его ученический этюд «Сосна на скале» приобретает Государственный Русский музей. Окончив курс училища, с 1857 года будущий профессор и академик продолжил свое образование в Императорской Академии художеств. Уже в первый год пребывания в Академии Шишкину присуждаются две малые серебряные медали: за картину «Вид в окрестностях Петербурга» (1856) и за рисунки, выполненные летом в Дубках. В 1858 году Иван Шишкин получает большую серебряную медаль за этюд «Сосна на Валааме», в 1859 году — малую золотую медаль за пейзаж «Ущелье на Валааме» и, наконец, в 1860 году — большую золотую медаль за две картины с одним названием «Вид на острове Валааме. Местность Кукко».
В качестве пенсионера Академии обучается в мастерских известных художников Мюнхена, Цюриха, Женевы, Дюссельдорфа. В 1868 году Академия художеств присваивает Шишкину звание профессора (за картины «Сосновый лес» и «Чем на мост нам идти, поищем лучше броду»).
«Осень. Последний лист»
Интересную судьбу имеет еще одна замечательная работа Ивана Шишкина, которая была долго известна под названием «Лес весной». Картина поступила в фонды Серпуховского иторико-художественного музея в 1924 году из Мосгупмузея, организации, которая занималась распределением музейных ценностей в региональные учреждения. Но только в 1931 году в главной инвентарной книге была сделана запись: «Шишкин, «Лес весной». Название картины прижилось, тем не менее, между экскурсоводами и посетителями музея по поводу сезона иногда возникали споры. И действительно, определить точно, какой сезон изображен на полотне, довольно сложно.
И вот в 2018-м году научными сотрудниками музея была проведена огромная исследовательская работа. Толчком к этому послужило официальное письмо от сотрудников Саратовского государственного художественного музея имени Радищева, которые натолкнулись на ряд вопросов во время изучения одного из экспонатов, находящихся в их фондах. Рисунок, принадлежащий Николаю Хохрякову, ученику Шишкина, был сделан с одной из картин его учителя.
Копия Николая Хохрякова с картины Шишкина значилась, как «Болото в лесу», но на обороте рисунка стояло другое название — «Последний лист», и поступила в фонды Саратовского музея в 1885 году в числе рисунков, сделанных в составе XII передвижной выставки.
Зная о том, что оригинал находится в Серпухове, сотрудники Саратовского музея обратились к серпуховским коллегам. Возникали вопросы по поводу противоречий в названии картины. Это обращение послужило толчком к более тщательному осмотру полотна Ивана Шишкина «Лес весной». И вот во время детального изучения работы с обратной стороны и была обнаружена авторская надпись — «Осень» Шишкин.
Как выяснилось, изначально ошибка в названии картины закралась именно в 1884 году. Многие художники представили свои работы под одинаковыми названиями. Для разнообразия устроители XII передвижной выставки назвали картину Шишкина «Последний лист». Копия Николая Хохрякова была подписана верно, однако и она получила искажённое название — «Болото в лесу». Найденный саратовскими музейщиками каталог XII передвижной выставки подтвердил факт, что картина «Осень» Шишкина выставлялась как «Последний лист». Однако каким образом на осеннем пейзаже вдруг появилось название «Лес весной» — до сих пор остается загадкой. Сегодня серпуховские научные сотрудники вернули картине оба названия. Теперь ее можно увидеть под названием «Осень. Последний лист».
"Для меня подробности и детали — живая правда природы. Художник, копируя природу, в которой все беспрестанно движется и меняется, не может схватить в ней разом более одного мгновения.
Люблю жанр, люблю портреты, люблю… мало ли что я еще люблю, да вот заниматься этим не занимаюсь и не буду заниматься. А люблю я по-настоящему русский лес и только его пишу. Художнику нужно избрать одно, что ему больше всего полюбилось. Разбрасываться никак нельзя».
Шишкин И.И.
«Старая мельница»
Не остается без внимания и «Старая мельница» (1880 год) кисти Василия Дмитриевича Поленова, из его серии «интимных, тургеневских» (И.С.Остроухов) пейзажей. С конца 1870-х — нач. 1880-х гг. художник создаст целую вереницу замечательных работ, во главе которой находится знаменитый «Московский дворик». К этому же периоду относятся «Заросший пруд», «Бабушкин сад», а также «Зима. Имоченцы», «На лодке. Абрамцево» и та самая «Старая мельница», которая является гордостью серпуховского музейного собрания.
Как отмечают исследователи творчества Василия Поленова, работы этого периода отличались сочностью красок природы и детальностью предметов. Это достигалось благодаря переосмыслению пленэрных этюдов, так как такой подход позволял лучше передать естественную атмосферу, влияние света и воздуха на цветопередачу. «Неожиданно ново, свежо, проникнуто правдой, тонким музыкальным лиризмом и изящной техникой», — именно так художник и коллекционер Илья Остроухов скажет о работах Василия Поленова.
Вероятно, «Старую мельницу» Поленов написал в родительском имении Имоченцы. На полотне застыло в своей свежести раннее летнее утро, и «разбеленные» туманом тона придают этому полотну ощущение легкой прохлады. Однако зрителю сразу же бросается в глаза ярко-зеленое пятно в левой части картины — сочная прибрежная зелень, в которой затерялась маленькая трогательная фигурка деревенского парнишки с удочкой в руках. И даже изображенное по центру заброшенное строение из темного бревна, с детально прописанной прохудившейся соломенной крышей и обветшалым каркасом, нисколько не портит этого деревенского очарования. Кстати, если внимательно приглядеться к работе, то сквозь легкие мазки масла можно увидеть кое-где проглядывающий загрунтованный холст. И даже в этом можно наблюдать некую красоту естественности бытия.
Удивительно, но поленовская «Старая мельница» невольно заставляет нас отправиться в путешествие. Дом-усадьба Анны Васильевны Мараевой, в которой сегодня и располагается музейное собрание, находится в непосредственной близи от дороги, ведущей к железнодорожному мосту, перекинутому через реку Оку. Именно по нему, оставив позади станцию Серпухов, Василий Дмитриевич Поленов вместе с семьей будет направляться в свое имение Борок, куда он переберется в 1890-х годах. И здесь, на берегах Оки, художник будет наслаждаться светом, о чем напишет в письме Ивану Васильевичу Цветаеву следующие строки: «…Мы до сих пор в деревне, где я в это лето соорудил себе мастерскую, но вышло почему-то аббатство. Тем не менее, я несказанно доволен: окно огромное, свет чудный. Я всю жизнь об этом мечтал, а теперь как-то не верится».
Продолжение следует…
