Помимо двух основных работ, Юрий оставляет в жизни место для творчества, как говорит он сам, в основном, по ночам. Более пяти лет увлекается фотографией — тот случай, когда работа определила хобби. На выставке «Образы» представлены порядка двадцати работ: портреты, пейзажи и жанровая фотография.
«Использую пленку для рентгеновских снимков»
— В какой момент решил показать свои снимки широкой аудитории?
— Фотографией увлекся в 2017‑м году. Хотелось совершенствоваться, снимать лучше. Катализатором стали слова жены, она сказала: «У тебя классные работы, тебе надо выставиться».
— Расскажи о выставке: что увидят зрители?
— В основном — студийные портреты, которые делаем вместе с моей супругой Анастасией Есиповой. Она рисует фоны для съемки, чтобы получился эффект как на старинных фотографиях. Раньше в фотостудиях вывешивались фоны ручной работы.
— Как создаете фон для фотографий?
— На холсте Настя рисует, например, лес, пейзаж или что-то абстрактное, потом вешаем ткань на стену и начинаем процесс съемки.
— Снимаете в студии?
— Фотографируем, в основном, у себя в квартире. В качестве источника освещения используем большое окно и балконную дверь — свет получается мягким и приятным.
— Когда ты начал фотографировать?
— Подтолкнула работа — устроился фотокорреспондентом в пресс-службу администрации г. о. Серпухов. Здесь пришлось много фотографировать, появился интерес, стали нравиться многие кадры, которые получались в процессе съемок.
— На какую технику предпочитаешь снимать?
— Большинство кадров делаю на цифровик, но в моем арсенале есть и широкоформатная деревянная камера, у которой «вылетает птичка» — ФКД 1981 года выпуска. Эти аппараты применялись в фотоателье до девяностых годов для портретной съемки.
— Сейчас можно найти пластины для ретро-фотоаппарата?
— Приходится прибегать к ухищрениям, поскольку в нашей стране сейчас не производится пленка для большеформатной печати. Я использую пленку для рентгеновских снимков.
— Почему такая разница в интересах: современный цифровик и камера из прошлого века?
— Получаются совершенно разные изображения. И я убедился в этом сам. Какие фильтры ни накладывай, как ни обрабатывай снимок в «Adobe Photoshop», все равно не передать того эффекта, который получается при аналоговой фотографии и ручной печати. И, конечно, сам процесс!
Представь: в кассету деревянной камеры заряжены две пластинки. Приходишь на Соборную гору, а в запасе — только два кадра. Нужно выбрать ракурс, потом — достать треногу, установить на нее камеру, навести фокус, достать экспонометр — замерить уровень освещения. Смотришь, насколько открыть диафрагму, какая должна быть выдержка — это тоже все делается вручную. После того, как сделал снимки, приезжаешь домой и ждешь, когда наступит поздний вечер. Гасишь свет, зашториваешь окна, включаешь красный фонарь и проявляешь фотографии — это магия!
— Магия в ручном режиме. И все-таки, к чему больше лежит душа — к цифре или аналоговой фотографии?
— К аналоговой. В идеале я бы хотел освоить технику бромойля, в которой работали пикториалисты начала ХХ века. Пытаюсь ставить эксперименты, но пока что безрезультатно. На всех фотобумагах, которые выпускались последние пятьдесят лет, очень сильно задублена эмульсия. Принцип техники бромойля в том, чтобы проявить снимок и окунуть бумагу в специальный раствор, который удаляет весь цвет. Образуется рельеф, который вручную заполняешь краской. Например, работы фотохудожника Николая Андреева — почему они кажутся живописными? Потому что на них с помощью специальных приемов нанесена масляная краска.
— Вот так фотография превращается из творчества в науку. Кто помогает разобраться в тонкостях?
— Общаюсь с Александром Хохловым — фотохимиком из Москвы, моим наставником. Он преподает химию в МГУ им. Ломоносова и может объяснить многие процессы. По его словам, людей, которые сейчас работают в технике бромойля и, главное, у кого это действительно получается, всего несколько человек в мире.
— Как же справлялись со всеми нюансами фотографы-пикториалисты прошлых веков?
— Во времена Николая Андреева была такая бумага, которая позволяла делать подобные снимки в течение нескольких часов. Сейчас же ее надо многократно вымачивать, и на создание одного снимка может уйти до двух недель — трудоемкий процесс.
— Какие еще фотографические процессы используешь?
— Получаю снимки методом цианотипии — это фотографический процесс из середины 19 века. Обычная бумага покрывается специальным двухкомпонентным раствором, высушивается. Делается негатив, распечатывается на специальной пленке на принтере. Негатив прикладывается к бумаге, прижимается стеклом, выносится на источник ультрафиолета. Потом промывается, получается изображение синего цвета — некоторые так и оставляют. Я тонирую: делаю крепкую заварку и окунаю туда фотографию — получается почти сепия.
— Зачем все это делать, когда есть цифровая фотография с миллионом возможностей, а главное — гораздо менее затратная по времени?
— Раньше в цифре я пытался добиться такого эффекта, который есть на старых фотографиях. Потом понял: зачем изобретать велосипед? Когда первый раз попробовал цианотипию, понял, что аналоговая фотография — это интересно. Да, процесс более трудозатратный, но результат того стоит!
«Свадьбы, крестины и именины не снимаю»
— Кто был твоим учителем?
— Я — самоучка, всегда учусь на собственных синяках и шишках (улыбается — МК). Периодически спрашиваю совета у Андрея Клюева. Он строгий, но справедливый. Ценю его критику и замечания.
— Раз затронули эту тему — как относишься к критике? Я имею в виду не только пожелания Андрея Клюева.
— Когда она конструктивная и мотивированная — с благодарностью! Когда говорят без объяснений: «Не умеешь — не берись» — к такой «критике» отношусь негативно.
— Какие идеи в своих снимках выражаешь?
— Это больше про чувства и восприятие мира. Некоторые считают, что мои снимки мрачные, но я с этим не соглашусь. Да, они черно-белые, но это вовсе не значит, что фотографии — мрачные и депрессивные.
— Фотографий в цвете в твоей коллекции нет?
— Я предпочитаю делать черно-белые снимки или сепию. На мой взгляд, так фотографии получаются более глубокими. Помимо этого, отсутствие красок открывает простор для воображения.
— Как появляются снимки — продумываешь заранее или это экспромт?
— Иногда есть готовый образ, и я вижу человека, которого хочу в этом образе пофотографировать. Иногда получается наоборот: пробуем моделей в нескольких образах, смотрим, что лучше подойдет. А пейзажи — в основном фотографии красивых картинок, которые видишь во время прогулок.
— Снимаешь коммерческие проекты?
— Все зависит от предложения. Свадьбы, крестины и именины не снимаю. Там нужно другое виденье и восприятие. Я люблю снимать не спеша. Когда обрабатываю фотографии — погружаюсь в процесс с головой, могу сидеть за одной неделю. И время на мое увлечение остается, в основном, ночью — могу не высыпаться, но сделать то, что запланировал.
Запас визуальных образов
— Когда получаются лучшие кадры?
— Это зависит от многих факторов: освещения, погоды на улице, а еще настроения и состояния — твоего и модели. Даже когда модель изображает те эмоции, которые нужны, но ее внутреннее состояние не соответствует, то это видно — на кадрах получается дисгармония.
— Расскажи про источники вдохновения?
— Меня впечатляют работы фотографов рубежа 19 — начала 20 веков. Могу рассматривать их снимки бесконечно. Черпаю вдохновение в живописи, люблю романтизм, привлекает символизм и живопись прерафаэлитов. Уверен, что постоянно нужно на что-то смотреть и пополнять свой запас визуальных образов.
— Над каким проектом работаешь сейчас?
— Хожу по дворам нашего города, фотографирую жителей — хочу сделать серию снимков. Идея родилась в этом году. Гуляли с семьей и зашли во двор, где я вырос — на улице Макошина. Там встретил двух бабушек, которых знаю с детства. Мы тепло пообщались, я их сфотографировал. И захотелось сделать подборку фото. Хочется сохранить на снимках атмосферу нашего детства — думаю, поколение конца 80‑х меня поймет. Снимаю на цифру, потом перевожу в ч/б.
— Есть фотосессия мечты, которую хотел бы снять?
— Есть несколько творческих задумок, которые давно вынашиваю. Уже нашел моделей, которые мне в этом помогут. Хочу воспроизвести сюжет из скандинавской легенды — как правитель Рагнар встречает свою вторую жену Аслауг, когда она является к нему в полуобнаженном виде в рыболовецкой сети.
— Что надо, чтобы воплотить этот проект в жизнь?
— Самый ценный ресурс — свободное время. И не только мое, но и моделей.
— Знаю о твоем плотном графике не понаслышке. Как удается находить минуты и часы на творчество?
— В основном, обрабатываю фотографии по ночам, когда закончены все домашние и рабочие дела. Но есть правило: если я совсем устал и вымотан, то не сяду за обработку снимков. Был опыт, из этого ничего хорошего не выходит. Так что помимо свободного времени нужен еще запас сил.
— Юра, что скажешь напоследок?
— Хочется поблагодарить всех, кто мне помогает и поддерживает — семья, друзья, коллеги. Здорово, что в последнее время делается многое для сохранения памяти о нашем уникальном земляке Николае Платоновиче Андрееве. Мои коллеги, Мария и Михаил Панкратьевы, сняли прекрасный фильм «Гений места». Уверен, что со временем интерес к аналоговой и пикториальной фотографии будет расти.
