И как же завидуют дворовые мальчишки Женьке: его папа сделал ему своими руками щит и меч, точь-в-точь как у Александра Невского из кино. А еще мальчик вместе с отцом склеил большой бомбардировщик, с которым выходил гулять, не скрывая своей гордости, – тогда все бредили небом, тем более в подмосковном Серпухове, где располагалась авиационная школа воздушной стрельбы и бомбометания «Стрельбом». В доме Знаменских всегда что-то рисуют, клеят, лепят. Тут даже есть с декорациями и сценой небольшой театр, сделанный своими руками. Фигурки актеров всегда готовы к спектаклю - в любой момент детская рука мальчишки их расставит по отведенным местам. В основном здесь дают «Женитьбу Бальзаминова» - уж очень любит маленький режиссер-постановщик эту пьесу Островского.
Отец, конечно же, много работает, но в редкие выходные дни вся семья выбирается на природу. Играют в мяч, а потом на примусе готовят еду, вкуснее которой, кажется, ничего на свете нет. Алексей обожает своего сынишку, старается его удивить. Одним днем он приносит ему большую красивую книгу Киплинга «Маугли». В углу титульного листа синими чернилами, которые окажутся сильнее времени, написано: «Моему непослушному, настойчивому, но любимому сынку Жене от Папы и Мамы. Декабрь 1935-й год». А на день рождения сына по этой книге отец сделает иллюстрацию, повесив картину над его кроваткой. На холсте изображены волк и маленький мальчик, который уж очень напоминал Женьку. Время покажет, что это только в сказке волк наделен человеческими качествами, в реальной жизни люди окажутся волками.
***
Сегодня тому самому Женьке 95 лет… Не проходит ни дня, чтобы он не вспоминал об отце. Это чистые, добрые фрагменты из детства, наполненные светом и добром, даже несмотря на то, что с клеймом «сын врага народа» он будет жить долгие годы. Мальчик, как и его отец, преданно и беззаветно через всю свою жизнь пронесет свою любовь к кинематографу и театру. Он и первый день войны встретит в городском парке культуры и отдыха, куда отправится для просмотра очередной киноленты.
«Это был теплый, солнечный день. Я с соседскими ребятками пошел в кинотеатр «Центральный», в котором тогда показывали американский фильм «Большой вальс». Чудесный был фильм, про дирижера Иоганна Штрауса. Мы его уже не первый раз смотрели. Вот мы взяли билеты, стали готовиться к просмотру. Но тут видим, что все люди бегут к воротам. Там из черных рупоров что-то сообщали. Подбежали, а Молотов объявляет о начале войны. Мы бросили эти билеты и рванули домой. Мы тогда жили у водонапорной башни. Вбегаю и кричу: «Бабушка, мама, война!».
Война… через полтора года Евгений Знаменский отправится воевать, как это сделал его отец в Первую мировую войну.
***
Алексей Знаменский родился 25 (7) марта (апреля) 1889-го года в Серпухове. Его отец - Знаменский Алексей Ильич, работал кладовщиком на Ситценабивной фабрике товарищества мануфактур Коншиных, мама Александра Ивановна занималась хозяйством. Мальчик окончил шесть классов гимназии, а с 1910-го года был определен служащим сберегательной кассы. Жизнь уездного городка неспешно шла своим чередом, пока в 1914-м не грянула Первая мировая.
В качестве ратника Алексей Знаменский получает назначение в 200-й запасный батальон, а уже через несколько месяцев он командирован в 3-ю Московскую школу для подготовки прапорщиков. Произведен в прапорщики армейской пехоты по Серпуховскому уезду и 14 августа 1915-го года определен в распоряжение генерала Минута на нестроевую службу. Так он и прослужил до революции 1917-го года.
Алексей безумно любит театр и потому в 1920-м году поступает учеником в студию артиста московского художественного театра М. А. Чехова, и впоследствии служит в качестве актера драмы. В этот период он знакомится с будущим режиссером, актером и преподавателем ВГИКа Борисом Владимировичем Бибиковым, дружба с которым растянется на много лет.
Молодой человек и не думал, что станет еще и художником. Все решил случай, точнее любовь. Приехав из Москвы в гости к родителям, в родном Серпухове он встречает красивую девушку Александру Голосову. Это была любовь с первого взгляда, и Алексей Знаменский принимает решение: «Никакой столицы!». С 4 декабря 1922 года он становится режиссёром и преподавателем драматического искусства, совмещая работу художника-оформителя в Клубе им. Будённого при фабрике «Красный Текстильщик».
Одновременно Алексей Знаменский преподает изобразительное искусство в Доме пионеров и по случаю всех государственных праздников украшает фасад «круглого» магазина на Площади Ленина. Он пишет портреты членов правительства, рисует плакаты, а его эскизы используются при оформлении ГУМа на Красной площади.
***
Евгений Знаменский продолжит дело отца. Он будет также заниматься режиссурой, когда устроится работать обыкновенным учителем труда в подмосковном интернате при Министерстве путей сообщения, и вместе с девчонками и мальчишками снимать художественные фильмы о том, как ковалась Великая Победа. Но это случится намного позже той самой победы, в середине 1950-х годов, когда с высоких трибун начнут говорить о необходимости крушения культа личности Сталина и о жертвах политических репрессий. А так, вернувшемуся с войны 19-летнему старшему сержанту артразведки пришлось скитаться по стране. В родном городе сын врага народа нигде не мог трудоустроиться, и вчерашнему ветерану приходилось браться за любую работу: он был и шофером, служил матросом на Дальнем Востоке, и даже в какой-то момент отправился на заработки в Казахстан.
Он поедет и в Амурскую область, но не по работе… Евгений хочет найти хотя бы какие-то следы о своем отце - по сообщению 1 спецотдела МВД СССР Алексей Знаменский умер 13 июня 1942 года в Амурлаге. Но разыскать могилу родного человека юноша так и не смог… Да и как можно было найти, когда счет жертв политических репрессий шел на сотни тысяч?
***
22 октября 1924 года состоялась роспись Алексея и Александры. Молодые жили в доме бабушки Саши на Грязной улице. Чуть меньше, чем через год, 13 августа 1925-го года, у них родился сын Женя. Конечно же, молодая семья остро нуждалась в своем жилье, но только через несколько лет Знаменским выделят комнату прямо в клубе им. Будённого (ныне ДК «Исток»).
В 1932-м году по направлению Совнаркома города Серпухова Алексея Знаменского переводят на работу в Дом Отдыха №6 в Шаликово для обучения курсантов военному делу, ведь у Алексея Алексеевича был немалый опыт строевой подготовки еще в царской армии. Но в свободное от службы время он снова занимается творчеством: организовывает массовые мероприятия и праздники для отдыхающих. Так и пролетело время до осени 1933-го года. Жене нужно идти в первый класс, и семья снова возвращается домой. Тут же, в районе Красного Текстильщика, мальчик и стал делать первые шаги к знаниям, а когда в 1935-м году его отцу, наконец-то, дали отдельную квартиру в Сталинском поселке (теперь ул. Большая Профсоюзная), то Евгений перешел в среднюю школу №13 (сегодня средняя школа №5).
Алексей Алексеевич снова работает в клубе им. Будённого, снова занимается любимым делом. Премьера следует за премьерой, а один из спектаклей «Не торопитесь, граждане» был и вовсе поставлен на злобу дня. Ох, и сколько же негодований у администрации вызвала эта постановка. Приближалось время доносов и животного страха. Это потом в материалах уголовного дела
А. А. Знаменского уже появятся показания библиотекаря клуба, который утверждал, что режиссер часто в адрес коллег и чиновников позволял себе употреблять слово «хамы», а также много рассуждал на темы непризнанности талантливых людей и навязывании сценариев спектаклей партийной элитой.
***
«Я пришел с войны домой, ну и, конечно же, быстрее пошел в родной клуб им. Буденного. Здесь работал папин друг Михаил Семенович Монастырев. Увидев меня, он заявил: «Второе пришествие Знаменского!» — и дал мне роль. Мы со спектаклем выступали в клубе суконной фабрики, в городе. Но недолго я выступал. Поехал искать работу.
Меня призвали на фронт 15 января 1943 года, мне исполнилось на тот момент семнадцать лет. С этого и начался мой путь до Берлина, который был очень длинным. Нас, мальчишек, привезли под Сталинград, когда немцев уже окружили 22 советские дивизии. А я-то — автоматчик еще и не обстрелянный, ничего не умею, не знаю. Влился с другими новобранцами в 8-ю гвардейскую армию, и начали воевать. И везде жертвы, жертвы, жертвы. Мы все шли и шли вперед. Падали мои друзья, а я оставался жив. Мы и в болотах тонули, и мерзли в снегу. На наших ногах были обмотки, тяжелые ботинки, сверху телогрейки, ватные брюки, да в придачу автомат. И во всем этом ты лезешь в ледяную реку. Лед отталкиваешь и плывешь. Выходишь на берег и тут же бросаешься в атаку. После высыхали и шли дальше. Так и дошел я до Берлина. Впоследствии ребята из нашей 79-й дивизии стали продвигаться в глубь здания Рейхстага. А до этого нам говорили, что если на купол мы прикрепим любую красную тряпочку или даже носовой платок, пропитанный кровью, то это будет считаться знаменем Победы. Безусловно, каждый из нас старался выполнить приказ. Так вот и получилось, что 79-я дивизия водрузила знамя Победы. Битва закончилась. Вокруг нас были повсюду трупы и наших бойцов, и немцев. Но все ринулись к Рейхстагу и стали царапать свои имена: кто из Сталинграда, кто из Тамбова. Уже и места нет. Я подобрался. Вижу: мальчишка какой-то царапает вилкой. «Ты уступи мне написать, пожалуйста», ― попросил я. И нацарапал: «Знаменский. Серпухов». Так что на Рейхстаге наш родной город остался», - вспоминает Евгений Алексеевич Знаменский.
***
Серпухов, 1938-й год. В отношении группы лиц, активно борющейся с советской властью, начато дело. В число преступников попал и Алексей Знаменский. Люди вели задушевные беседы, но сотрудники НКВД обвинили тех в контрреволюционной деятельности. В отношении пятерых серпуховичей быстро состряпали уголовные дела. Впрочем, во время допросов, Алексею Алексеевичу припомнили многое, в том числе и службу в царской армии. Для следователей этот интеллигентный человек был олицетворением врага народа.
Жена и сын чуть ли не каждый день приходили в серпуховскую тюрьму, передавая арестованному мужу и отцу продукты, чистое бельё и письма. Хотелось жить надеждой, но с каждым днем женщина и ребенок все больше и больше ощущали на себе ненависть и злобу окружающих. Семья врага народа подвергалась жестоким унижениям, оскорблениям, а потом Александра и Женя и вовсе, прижавшись крепко друг к другу, просыпались от незначительного шума или света фар машин. Хотелось бежать от этих людей, от этих стен, в которых все напоминало об Алексее.
И вот женщина обменивает свою отдельную квартиру на небольшую комнату в коммуналке. Чтобы прокормить семью, она вынуждена устроиться на чулочную фабрику, но непривычный тяжёлый труд подкосил её здоровье, она долго болеет. И только лишь каким-то чудом после увольнения ей удалось устроиться на работу машинисткой.
А тем временем в тюрьме шли допросы, проводились очные ставки. Следователи сталкивали друг с другом запуганных людей. Показания выбивались, как и подписи под листами допросов. 29 мая 1938 года заседание судебной тройки при Управлении НКВД СССР по МО постановило: Знаменского А.А. привлечь в качестве обвиняемого по ст.58/10 и 11 УК, заключить в ИТЛ на 10 лет, считая срок с 20.01.38 г.
Только спустя много лет на руках семьи Евгения Знаменского появится официальный документ, в котором черным по белому будет написано следующее: «30 января 1958 года Московский Областной суд выдал семье Справку в том, что постановлением президиума Московского областного суда от 15 июня 1956 года за №1346 отменено постановление тройки при УНКВД СССР по Московской области от 29 мая 1938 года в отношении Знаменского Алексея Алексеевича, и дело о нем производством прекращено за недоказанностью обвинения».
***
Евгений Алексеевич трогает рукой деревянные доски дома № 1 по Большой Профсоюзной, пытается сдержать слезы, но у него это не получается: уж слишком живы те горькие воспоминания.
«Вот здесь я и жил, те же самые стены. А вот тут во дворе я пускал свой бумажный бомбардировщик. Ох, мальчишки со всего Сталинского поселка мне завидовали».
Он давно не был в родном Серпухове – Евгений Алексеевич уже много лет живет в Тульской области. И эта поездка, организованная для него нашим изданием, стала, пожалуй, лучшим подарком на его 95-летие. Рассказ Евгения Знаменского можно слушать долго… Ощущая ком в горле, ты только и задаешь себе один и тот же вопрос: «Как? Как, несмотря на горькую несправедливость, несмотря на обиду и боль, этот человек смог пронести любовь к Отечеству, которому он беззаветно и преданно служил? И как ему удалось передать ту самую любовь к родине сыну, двум дочерям, своим ученикам?».
Знаете, а, наверное, пришло время заново перечитать книгу Киплинга «Маугли», которую Алексей Знаменский подарил своему «непослушному, настойчивому, но любимому сынку» Евгению. В ней предельно просто и ясно описывается, как стая волков приютила, защитила, и полюбила человеческого детеныша. Может там и удастся найти ответы на те самые вопросы?
Фотографии и документы из семейного архива Людмилы Даниловцевой, внучки Алексея Знаменского.
