Путь к усадьбе Пущино-на-Наре, бывшему имению князей Вяземских, пролегает по Пролетарке — старинному рабочему району Серпухова на северо-западной окраине города, мимо корпусов Бумажной фабрики, за которой почти сразу начинается деревня Пущино (не путайте с одноименным наукоградом). Дорога проходит рядом с усадьбой, с нее хорошо видны флигель и господский дом, скрытые строительной сеткой.
В конце XVIII века здесь, недалеко от Серпухова, на крутом берегу Нары, среди корабельных сосен сенатор Сергей Иванович Вяземский приобрел участок и развернул масштабное строительство усадьбы. Построил большой дом и четыре флигеля, заложил липовый парк, вырыл пруды, организовал суконную фабрику. Постройки выполнены в стиле русского классицизма, точнее его особого течения — палладианства, получившего название от имени итальянского архитектора эпохи Возрождения Андреа Палладио. По этому признаку авторство усадьбы принято приписывать архитектору Н.А. Львову, который был большим приверженцем стиля Палладио. После Вяземских усадьбой владела княгиня Н.И. Новосельцева, затем промышленник П.И. Рябов, организовавший в Серпухове бумажную фабрику. При нем дом подвергся некоторой перестройке.
В Советское время чего только не было в усадьбе: и коммуна, и детский дом, и общежитие колхозников, и профилакторий для фабричных работников. В войну главное здание пострадало от бомбежек, лишилось крыши, но его восстановили. В 1975 году усадьбу признали памятником истории и культуры областного значения, она опустела. С этих пор и началась ее гибель. Оставленные без людей и охраны дома подверглись вандализму. Местные жители растаскивали их на кирпичи, спиливали железные элементы. Из четырех флигелей до наших дней кое-как дожил только один. Часть парка застроена дачными домиками.
В интернете много фотографий разных лет, где видно, как постепенно приходил в упадок усадебный ансамбль, пока от господского дома не остались одни руины. Но руины, безусловно, величественные. Одного взгляда на них достаточно, чтобы понять, — перед нами настоящий дворец. В одном из интервью наш земляк, скульптор Илья Дюков, сравнил Пущино-на-Наре с дворцовыми ансамблями пригородов Санкт-Петербурга. По его словам, эта усадьба — настоящая жемчужина, и Серпуховскому району повезло иметь на своей территории такой великолепный памятник. В 2014 году повезло, наконец, и памятнику. Частный инвестор взял его в аренду и начал восстанавливать.
Аренда
Еще бы лет пять, и от усадьбы Вяземских ничего не осталось бы кроме груды кирпичей. Спасением для нее стала государственная программа «Усадьбы Подмосковья». Согласно программе, памятник выставляют на аукцион по льготной цене за право аренды сроком на 49 лет. В течение первых семи лет победитель аукциона должен за свой счет реконструировать исторический облик усадьбы. Оставшиеся 42 года он может эксплуатировать объект по своему усмотрению, оплачивая аренду по одному рублю за один кв.м. в год. Памятник же остается в собственности государства. На таких условиях группа компаний ASG из Казани арендовала усадьбы В.И. Аигина в Пушкинском районе и Черкизово в Коломенском районе. Восстановление усадьбы В.И. Аигина практически закончено. К концу лета в ней откроется апарт-отель. От обычной гостиницы он отличается тем, что номера в нем сделаны как квартиры.
В свое время «МК» в Серпухове» подробно рассказывал о том, как начиналась реконструкция усадьбы (см. «Пущино-на-Наре возрождается, как феникс из пепла» от 30 апреля 2014 года). Теперь мы решили посмотреть, что удалось сделать и как идут работы. На стройку корреспондент газеты отправилась в сопровождении Павла Стенчева и Алексея Жукова, активистов серпуховского отделения Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры (ВООПИиК).
Стройка
Место строительства огорожено высоким забором. Мы проходим, чтобы переговорить с охраной, и нам разрешают осмотреть усадьбу. Ее парадный фасад скрыт строительными лесами. Видны только фронтон и центральный арочный вход. Он пересекает анфиладу со сводчатым потолком, на полу под слоем строительного мусора проглядывает мозаичный пол цокольного этажа. В здании сделаны перекрытия этажей, слева устроена парадная лестница, а справа — шахта лифта. Оригинальные перегородки внутреннего пространства не тронуты.
Стены, сложенные длинным кирпичом, ремонтируют. По словам Павла Стенчева, строители работают очень аккуратно, максимально сохраняя старинное здание. Хотя могли бы этого не делать, ведь охранные обязательства распространяются только на внешний вид усадьбы. Внутри же застройщик волен делать все, что захочет.
— Смотрите, они все зафиксировали, укрепляют своды. Вот эти кирпичи вынут и новые вставят, — говорит Павел, показывая на поврежденную кладку стены.
Мы поднимаемся по лестнице и рассматриваем в стенах следы перестройки XIX века, затеянной Петром Ивановичем Рябовым. Несколько окон заложено, а в районе первого этажа сделаны новые — высокие окна. В них кое-где еще остались следы деревянных рам.
На первом этаже расположен выход на террасу с колоннами. Когда-то на ней семьи Семена Рябова и его друга Дмитрия Хутарева пили чай, любуясь на овальный фонтан, липовую аллею и открывавшийся через нее вид на Нару. Сейчас фонтан зарос бурьяном и еле виден, аллея тоже заросла и скрыла от глаз Нару. Может это и к лучшему. Приятного мало смотреть на изуродованный коттеджами и заборами берег.
Терраса выполнена в виде портика, опирающегося на выступ цокольного этажа и поддерживаемого четырьмя огромными колоннами. На капителях и фронтоне еще осталась лепнина и типичная для XIX века желтая штукатурка. А лепной фриз портика — одна из немногих хорошо уцелевших деталей декора усадьбы. Пол террасы выложен мозаикой. Говорят, что в ее орнаменте присутствует масонская символика.
Осмотрев последний этаж, мы выходим на крышу. Там поставлена деревянная обрешетка для мягкой кровли, так что скоро усадьба впервые за много десятилетий будет укрыта от дождя и снега. Здесь, наверху, удается хорошенько рассмотреть фронтон парадного фасада, только с изнанки. Изначально при Вяземских его сделали треугольным с большим сводчатым проемом. В XIX веке проем заложили, а фронтон надстроили ступенчатым декором. На восьми колоннах фасадного портика сохранилась штукатурка, на капителях — лепной растительный орнамент.
Павел Стенчев доволен. В мае комиссия ВООПИиК проверяла стройку и не нашла нарушений. Все работы идут с соблюдением закона. Стенчев считает, что этот инвестор, в отличие от других, восстанавливает здание хорошо. Обычно внутри руин все ломают — перегородки, перекрытия, своды. Оставляют только фасад и коробку, и то не всегда. Старое строение дешевле снести и построить здание заново. В принципе, чем меньше застройщику нужно сохранять, тем выгоднее. Самый трудоемкий и дорогой вариант, по словам Стенчева, — реставрация. В этом случае нужно сохранить все аутентичное, а утраченные элементы в точности воссоздать, подобрав материалы и растворы аналогичные тем, что использовались во времена постройки.
Воссоздать внешний вид усадьбы Пущино-на-Наре было бы в любом случае затруднительно, ведь утрачено почти все, включая печи с изразцами. Поди узнай, как были декорированы помещения. Тем не менее инвестор собирается выполнить интерьеры в историческом стиле, создать экспозиции с антикварными вещами из коллекции Алексея Семина. Там выставят и половину клада, найденного здесь прошлым летом. Это двести двухкопеечных монет времен Александра I. После реконструкции здания на цокольном этаже устроят ресторан, на первом будут конференц-залы и переговорные. Третий этаж отведут под номера, вместимостью примерно 60 человек.
— Арест владельца не отразился на реконструкции. Работа идет. До зимы крышу закончат. Сначала мягкую кровлю, потом жесткую, фигурную. То же самое сделают во флигеле, — рассказывает Павел.
На приусадебной территории инвестор планирует организовать животноводческую ферму и производство продуктов питания.
Парк
Тем временем мы спускаемся вниз и идем к парку. Я оглядываюсь на усадьбу, и от величественного зрелища захватывает дух. Громадный дворец с колоннами нависает над нами. Ободранный, с дырявыми окнами кирпичный остов страшен и прекрасен одновременно. Я сразу понимаю, кто настоящий хозяин этих мест.
Мы не решаемся идти по дремучей центральной аллее, и обходим парк справа. Не доходя до реки, вглубь парка отходит тропинка. Она ведет нас к простому обелиску времен Великой Отечественной. За свежеокрашенной оградкой — захоронение безымянного летчика, разбившегося здесь в начале войны. Дорога из парка выходит прямо к Наре. На берегу устроены мостки, на которых кто-то моется. Здесь очень тихо, несмотря на плотную застройку дачами обоих берегов. Высокие парковые липы и сосновый бор создают ощущение дикости.
Без руин
В интернете можно встретить недовольные реплики блогеров, мол, как жаль, еще одних руин лишились. Кто спорит? В руинах есть свое очарование. Но не надо забывать, что пройдут годы, и руины тоже исчезнут. Тем более в нашем климате при больших перепадах температур разрушения идут быстрее. Прибавьте безответственное отношение широких масс к историческому наследию страны. В наших условиях руины впору стеречь как зеницу ока. Хорошо, что власти поняли это, и в 2013 году дали зеленый свет желающим заняться восстановлением разрушенных усадеб. В Московской области их насчитывается три десятка, и большинство еще ждет своего инвестора.
